Кстати, по словам бывших водолазов -глубоководников, ни этих четырех судов, ни других, им подобных, на месте аварии "Курска" в Баренцевом море не было. Неужели "Алтай", "Бештау" и "Трефолев" превратились в "летучих голландцев", которые вместе со своими экипажами (на борту каждого судна служили по 12 водолазов-глубоководников.) исчезли в Мировом океане? . . .

Оказывается, если не брать в расчет людей, которые по сей день носят морские погоны, то в стране насчитывается около пяти тысяч отставников, имеющих необходимый опыт работы под водой. Все, кто даже матросом- срочником служил глубоководным водолазом и без проблем работал на глубине 160 метров. Причем на подготовку парня, призванного на службу даже из тех мест, где о море только слышали, уходило всего пять месяцев. А для того, чтобы набрать необходимую форму после перерыва в несколько лет, необходимо месяца два, не больше. Сейчас, к слову, речь идет о том, что "Курск" будут поднимать только весной, (Кстати, абсолютно непонятно, почему именно весной. Ведь пристыковать спасательный колокол к лодке русские спасатели умудрялись даже в таких условиях, когда вода на колоколе замерзала еще до того, как его успевали поднять на борт спасательного судна. И после этого нам говорят, что погодные условия в Баренцевом море не позволяют проводить спасательные работы.)

Зачем тогда нам поддаваться на настоящий шантаж со стороны норвежцев, которые за извлечение тел погибших моряков требуют не только деньги, причем немалые (один день работы норвежцев, которые вскрыли аварийный люк на "Курске", обходится в 150 тысяч долларов), но и государственную тайну. (Остается абсолютно непонятным. зачем спасателям информация, скажем, о ракетах. Вблизи них людей попросту и быть не может. А реактор? Водолаза может интересовать ..лишь одно.,— есть или, нет радиационный фон, опасный для здоровья. Знать конструкцию реактора при этом вовсе не обязательно.) Ведь многие из тех, кто раньше служил спасателем-подводником, среди них и Валерий Лайзанс, готовы пойти на "Курск", как говорится, не за деньги, а за идею. Данные же об этих людях имеются в военкоматах. В военных билетах бывших спасателей так и написано: "водолаз-глубоководник". И если мы все-таки готовы ждать до весны, то не лучше ли вместо норвежцев призвать на время отставников, ведь юридически они находятся "в запасе", то есть в любой момент могут быть вновь поставлены в строй. К тому же и о разглашении гостайны здесь речь не идет.

И, по крайней мере, соблюсти хотя бы видимость сохранения тайны о конструкции наших лодок и данных об их вооружении власти просто обязаны хотя бы в память о погибшем экипаже "Курска". Ведь наши моряки могли спастись в первые же минуты или часы после аварии, но не сделали этого, чтобы до подхода эскадры кораблей не рассекретить местонахождение лодки. Мало кто знает, что у каждого моряка имеется личный скафандр ИСП (индивидуальное снаряжение подводника). Он надевается в считанные секунды. Для экипажа подлодок это примерно то же самое, что для сухопутных военных костюм химзащиты. Ты должен успеть облачиться в него, пока в руке проверяющего не догорела спичка. ИСП не сложены в одном месте, а находятся в каждом отсеке. Если же верить в слова министра обороны маршала Сергеева о том, что моряки с "Курска" некоторое время подавали акустические сигналы, то времени на надевание ИСП у них было более чем достаточно. В этом костюме можно спокойно всплывать с глубин до 200 метров. Причем в индивидуальном снаряжении подводника лодку можно покидать через любое отверстие, хоть через полученную пробоину. Одно "но" - на поверхность от каждого подводника поднимется буек с привязанным к нему фалом, на котором размещены отметки глубины и данные о времени, необходимом на остановку при всплытии для декомпрессии. По этим буям противник (вероятный или реальный) легко узнает о том, где затонула субмарина.

МК. 28.08.2000