А

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. Сомнения

Сомнения в правильности принятой сегодня хронологии возникли очень давно. Еще в XVI веке профессор Саламанкского университета де Арсилла опубликовал две работы: "Programma Historiae Universalis" и "Divinae Florac Historiae", - где доказывал, что вся древняя история сочинена в средние века; к тем же выводам пришел иезуитский историк и археолог Жан Гардуин (1646-1724 гг.), считавший античную литературу произведениями монастерионцев предшествовавшего ему XVI века. Немецкий приват-доцент Роберт Балдауф написал в 1902-1903 гг. книгу "История и критика", где на основании чисто филологических соображений доказывал, что не только древняя, но даже и ранняя средневековая история - фальсификация эпохи Возрождения и последующих за ней веков (эти данные - из работы Н.А.Морозова "Христос", т.VII). В Париже, в "Академии надписей и изящных искусств", в 20-х годах XVIII столетия развернулась дискуссия о достоверности римской истории (Пуйи, Фрере и др.). Накопившийся материал послужил основой для еще более глубокой критики в XIX веке, получившей название "гиперкритицизм": ее развивали известный историк Т.Моммзен и другие. Вот некоторые из приводившихся ими (и другими критиками) примеров исторических сомнений.

Иероним делает в описании событий своего времени ошибку в сто лет. Так называемая "сасанидская традиция" отделяла Александра Македонского от Сасанидов 226 годами, а современные историки увеличили этот интервал до 557 лет.

Иудеи отводят на персидский период своей истории всего 52 года, по современной же хронологии Кира II и Александра Македонского разделяют 206 лет.

Основы египетской хронологии дошли до нас, пропущенные через фильтр христианских хронологов: "Список царей, составленный Манефоном, сохранился только в выдержках христианских авторов".

Т.Моммзен: "Хотя царь Тарквиний Второй был уже совершеннолетним к моменту смерти своего отца и воцарился через тридцать девять лет после того, тем не менее, он вступает на престол юношей. Пифагор, прибывший в Италию почти за целое поколение до изгнания царей (509 г. до н.э.), тем не менее, считается римскими историками за друга мудрого Нумы (который умер около 673 г. до н.э.). Государственные послы, отправленные в Сиракузы в 262 г. от основания Рима, ведут там переговоры с Дионисием Старшим, вступившим на престол через восемьдесят шесть лет после того (в 348 г. от основания Рима)".

Между различными датировками такого важного события, как основание Рима, существует расхождение в 500 лет.

Т.Моммзен: "Ложь в цифровых данных была доведена у Валерия Анциата систематически вплоть до современного исторического периода... Александр Полигистор подал пример, как поставить недостававшие пятьсот лет от падения Трои до возникновения Рима в хронологическую связь... и наполнить этот промежуток одним из тех бессодержательных списков царей, которые, к сожалению, были в таком ходу у египетских и греческих летописцев; судя по всем данным, именно он вызвал на свет царей Авентина и Тиберина и альбанский род Сильвиев, которых впоследствии потомство не упустило снабдить собственными именами, определенными сроками царствования и, для вящей наглядности, даже портретами".

О трудностях, например, римской хронологии (которая является базой для хронологии всеобщей) Н.Радциг писал: "Дело в том, что римские летописи до нас не дошли, а потому все наши предположения мы должны делать на основании римских историков-анналистов. Но и тут ... мы сталкиваемся с большими затруднениями, из которых главное то, что и анналистов мы имеем в весьма плохом виде".

Считается, что в римских фастах хронологически велась погодная (т.е. по годам) запись всех должностных лиц античного Рима. Г.Мартынов:

"Но как же согласовать с этим постоянные разногласия, какие мы встречаем у Ливия на каждом шагу, в именах консулов, более того, частый пропуск их и, вообще, полный произвол в выборе имен? ...

Фасты испещрены неправильностями, в которых подчас невозможно разобраться. Уже Ливий сознавал шаткость этой главной основы своей хронологии. ... Следует признать, что ни Диодор, ни Ливий не имеют правильной хронологии. ... Мы не можем доверять полотняным книгам, опираясь на которые, Люциний Макр и Туберон дают совершенно противоречивые указания. Наиболее, по-видимому, достоверные документы, и те, при более тщательном рассмотрении, оказываются подложными, сфабрикованными много позже".

Э.Бикерман: "Поскольку имеются полные списки римских консулов за 1050 лет... то можно легко определить юлианскую дату для каждого из них при условии, что древние даты достоверны". При этом молчаливо предполагается, что известна дата "основания Рима"; однако ее 500-летние колебания вызывают аналогичные колебания всего консульского списка и, следовательно, аналогичные колебания всей римской истории, нанизанной на этот список (в свою очередь, вызывающий сомнения).

Геродот, последовательно и связно излагая историю Египта, ставит рядом фараонов Рампсинита и Хеопса, назвав Хеопса преемником Рампсинита. Современный комментарий: "Геродот путает хронологию Египта: Рампсинит (Рамзес II) - царь XIX династии (1345-1200 гг. до н.э.), а Хеопс - IV династии (2600- 2480 гг. до н.э.). Геродот сразу после Асихиса ставит Анисиса, т.е. "делает скачок от конца IV династии (около 2480 г. до н.э.) к началу эфиопского владычества в Египте (около 715 г. до н.э.)". Великолепный обратный скачок на 1800 лет!.. Естественный вывод: "Геродотова хронология царей не соответствует царской хронологии во фрагментах царских списков Манефона".

Конечно, можно было бы решить и наоборот: списки Манефона не соответствуют геродотовой хронологии... Но приходится выбирать, чем пожертвовать, а исторические сведения Геродота и так уж на подозрении: например, у Геродота целая страница посвящена изложению контактов Креза с Солоном, однако современные хронологи, которым, конечно, виднее, давно уж установили, что Солон (640-559 гг. до н.э.) в принципе не мог встречаться с Крезом (595-546 гг. до н.э.)

И так далее: Геродот, по их мнению, путает царя Сесостриса с царем Псамметихом I, заставляет того же Креза встречаться с Питтаком, что опять-таки не соответствует известной нам хронологии, неправильно датирует солнечные затмения...

В XIX веке развернулась борьба между так называемыми "короткой" и "длинной" хронологиями Египта. Знаменитый египтолог Г.Бругш писал: "Когда любознательность читателя останавливается на вопросе: можно ли считать окончательно установленными в хронологическом отношении какие-нибудь эпохи и моменты истории фараонов, и когда он обратится за разъяснениями к таблицам, составленным разными учеными, то он с удивлением остановится перед самыми различными мнениями в вычислениях фараонических годов, сделанных представителями новейшей школы.

Например, немецкие ученые так определяют время восшествия на престол Мена, первого фараона:

Боек относит это событие к 5702 г. от Р.Х.,

Унгер - 5613,

Бругш - 4455,

Лаут - 4157,

Лепсиус - 5702,

Бунзен - 3623.

Разность между крайними выводами этого ряда чисел поразительна, так как она составляет 2079 лет... Самые основательные работы и изыскания, проведенные компетентными учеными для проверки хронологической последовательности царствований фараонов и порядка перемены целых династий, доказали вместе с тем неминуемую необходимость допустить в списке Манефо одновременные и параллельные царствования, чем значительно уменьшается сумма времени, потребная для владычества над страной тридцати династий Манефо. Несмотря на все открытия в этой области египтологии, числовые данные находятся до сих пор (т.е. в конце XIX века) в весьма неудовлетворительном состоянии".

Если привлечь к этому списку и французских египтологов прошлого века, разница в датировке воцарения Мена оказалась бы еще разительнее: от Шампольона (5867 г. до н.э.) до Пальмера (2224 г. до н.э.) - 3643 года!

В настоящее время условно принята "короткая" хронология, но и она содержит много нерешенных противоречий и странностей.

Вот одна из этих странностей: давно замечено, что древняя египетская история имеет неестественную периодичность. Так, "саитская культура в точности воспроизводит культуру эпохи пирамид. Тексты, употреблявшиеся почти 3000 лет назад, снова входят в употребление. Снова могилы украшают на старинный образец" (Шантепи-де-ля-Соссей. Иллюстрированная история религий). После 19-й династии - "реставрация" (официальный термин) обрядов, царских титулов, обычаев, забытых чинов и должностей, даже архаического языка и искусства 4-й династии!

Историки это объясняют "консерватизмом египетского народного духа" (там же). Но, может быть, естественней объяснить - ошибкой самих историков, раздвинувших на 2-3 тысячи лет соседствующие династии? А то слишком много "тысячелетних провалов" обнаруживается в хронологии.

Еще сложнее ситуация со списком царей, составленным шумерийскими жрецами. Л.Вулли: "Это был своего рода костяк истории, похожий на наши хронологические таблицы... Но, к сожалению, толку от такого списка было немного... Хронология списка царей в целом явно бессмысленна... Последовательность династий была установлена произвольно". Громадная древность, приписываемая сегодня этим спискам, противоречит археологическим данным. Л.Вулли сообщает о серии находок золотых туалетных принадлежностей при раскопках царских гробниц в Месопотамии. "Один из лучших экспертов заявил, что это вещи арабской работы XIII века н.э." Скепсис Л.Вулли, к сожалению, не столь масштабен, чтобы даже лучший эксперт помог ученому прозреть. Гипноз традиционной хронологии сильнее очевидности, и он снисходительно комментирует: "И порицать его за такую ошибку нельзя, ведь никто не подозревал, что столь высокое искусство могло существовать в III тысячелетии до нашей эры!" Забавно: вроде бы говорят об одном, на самом же деле - совершенно о разном. Эксперт, сугубо профессионально,

- о конкретной стилевой принадлежности находок; Л.Вулли, совершенно по-дилетантски, - о "столь высоком искусстве".

Развитие гиперкритицизма XIX века заглохло потому, что критики дефектной хронологии не могли в то время, однако же, предложить взамен ничего конструктивного.

Впрочем, некоторые исследователи не ограничивались критикой и пытались пойти дальше.

Величайший ученый И.Ньютон (1643-1727 гг.) занимался не только математикой, механикой, астрономией и физикой; среди прочих его интересов был и анализ исторической хронологии, которым он занимался многие годы (в его время она относилась к математическим наукам). Результатом этой его работы были два опубликованных произведения:

1) "Краткая хроника исторических событий, начиная с первых в Европе до покорения Персии Александром Македонским" ("Brevis chronica, a prima rerum in Europa gestarum memoria ad Peraidem ab Alexandro Magro in potestatem redactam"),

2) "Правильная хронология древних царств" ("Chronologia veterum regnorum emendata"). См.рис.1 и 2.

И.Ньютон предлагал изменить хронологию древности. Некоторые (очень немногие) события он удревнил: например, легендарный поход аргонавтов перенес из X века до н.э. (куда его относили во времена Ньютона) в XIV век до н.э. Однако в целом хронология Ньютона оказалась намного короче традиционной, поскольку большинство событий он передвинул вверх, ближе к нашим дням. В основном он изучал хронологию Древнего Египта и Древней Греции периода ранее начала нашей эры.

Так, принятая сегодня хронология относит начало правления первого египетского фараона Менеса (Мены) примерно к 3000 г. до н.э.; Ньютон же утверждал, что это событие надо датировать всего лишь 946 г. до н.э. Если сегодня миф о Тезее датируется XV веком до н.э., то Ньютон утверждал, что эти события имели место около 936 г. до н.э. Если сегодня знаменитая Троянская война датируется примерно 1225 г. до н.э., то дата, предложенная Ньютоном, - 904 г. до н.э. И так далее.

Часть истории Древней Греции приближена им к нам в среднем на 300 лет. История Древнего Египта (охватывающая, как сейчас считается,

несколько тысяч лет) спрессована И.Ньютоном в отрезок времени

длиной всего в 330 лет: от 946 г. до н.э. и выше; причем некоторые фундаментальные даты древнеегипетской истории подняты И.Ньютоном вверх примерно на 1800 лет.

Ньютон успел подвергнуть ревизии лишь даты примерно ранее 200 г. до н.э. Его наблюдения носили разрозненный характер, и обнаружить какую-либо систему в этих (на первый взгляд полностью хаотических) передатировках он не смог. Свою "Краткую хронику" И.Ньютон заканчивает словами: "Я составил эту хронологическую таблицу, чтобы привести хронологию в соответствие с ходом исторических событий, с астрономией, со священной историей и с самим собой, устранив многочисленные противоречия, на которые жаловался еще Плутарх. Я не претендую на то, что эта таблица точна до одного года. Здесь возможны ошибки в пять или десять лет, может быть, кое-где и в двадцать, но не намного больше..."

Не удивительно, что отклики на эти труды Ньютона - и современников его, и позднее - были в основном негативными ("заблуждения почетного дилетанта" и пр.). По сей день, сравнивая его выводы с общепринятыми датами древних событий, современные комментаторы считают, что заблуждается, конечно же, Ньютон, а не историческая хронология:

"Конечно, не имея расшифровки клинописи и иероглифов, не имея данных археологии, тогда еще не существовавшей, скованный презумпцией достоверности библейской хронологии и верой в реальность того, что рассказывалось в мифах, Ньютон ошибался не на десятки и даже не на сотни лет, а на тысячелетия, и его хронология далека от истины даже в том, что касается самой реальности некоторых событий.

В.Уинстон писал в своих воспоминаниях: "Сэр Исаак в области математики нередко прозревал истину только путем интуиции, даже без доказательств... Но этот же сэр Исаак Ньютон составил хронологию... Однако эта хронология убеждает не больше, чем остроумный исторический роман, как я окончательно доказал в написанном мной опровержении этой хронологии. О, каким слабым, каким чрезвычайно слабым может быть величайший из смертных в некоторых отношениях"" (из книги В.Г.Кузнецова "Ньютон").

Автор этой цитаты (как и большинство из нас) абсолютно непонятно почему уверен, что результаты археологических раскопок и "расшифровки клинописи и иероглифов" более надежны, чем любые хронологические исчисления, и весомо подкрепляют существующую хронологию (заодно и опровергают ее критиков), и не задумывается над простым вопросом: обоснованна ли эта уверенность?

Серьезнейшей критике подверг тралдиционную хронологию английский ученый Эдвин Джонсон (1842-1901), автор нескольких очень интересных критических исследований о древней и средневековой истории. Основной вывод, сделанный Э.Джонсоном после его многолетних исследований в области хронологии, формулировался так: "Мы значительно ближе во времени к эпохе древних греков и римлян, чем это написано в хронологических таблицах". Джонсон призвал у радикальному пересмотру всей хронологии античности и средневековья!

В наше время одним из первых исследователей, широко поставивших вопрос об обосновании принятой сегодня хронологии, был Н.А.Морозов - известный ученый-энциклопедист, революционный и общественный деятель (рис.3 и 4). В двадцать лет он начал свою деятельность народовольца. В 1881 г. был приговорен к бессрочному заключению в Шлиссельбурге, где самостоятельно изучал химию, физику, астрономию, математику, историю. После Октябрьской революции он - директор Естественнонаучного института им. Лесгафта (после ухода Морозова с поста директора институт был полностью реформирован). В этом институте Морозов выполнил основную часть своих известных исследований по древней хронологии (методами естественных наук) при поддержке группы энтузиастов. С 1922 г. он - почетный член Российской АН (с 1925 г. - АН СССР).

В 1907 г. Н.А.Морозов издал книгу "Откровение в грозе и буре", где проанализировал датировку "Апокалипсиса" и пришел к выводам, противоречащим традиционной хронологии. В 1914 г. - книгу "Пророки", в которой на основе астрономической методики датирования была пересмотрена датировка библейских пророчеств. В 1924-1932 гг.

Н.А.Морозов издал фундаментальный семитомный труд "Христос", первоначальное название которого было "История человеческой культуры в естественнонаучном освещении", где изложил развернутую критику традиционной хронологии. Важным фактом, обнаруженным им, является необоснованность концепции, лежащей в основе принятой сегодня традиционной хронологии. Проанализировав огромный материал, Н.А. Морозов выдвинул и частично обосновал фундаментальную гипотезу о том, что традиционная хронология древности искусственно растянута, удлинена по сравнению с реальностью. Эта гипотеза базируется на обнаруженных им "повторах", т.е. текстах, описывающих, вероятно, одни и те же события, но датированных затем разными годами и считающихся сегодня различными. Выход в свет этого труда вызвал оживленную полемику в печати, отголоски которой присутствуют и в современной литературе. Были высказаны некоторые справедливые возражения, однако в целом критическую часть труда "Христос" оспорить не удалось.

Судя по всему, Н.А.Морозов не знал о сходных трудах И.Ньютона и Э.Джонсона, практически забытых к его времени. Тем удивительнее, что многие выводы Морозова удивительно согласуются с утверждениями Ньютона и Джонсона.

Однако Морозов поставил вопрос существенно шире и глубже, распространив исследования на период вплоть до VI века н.э. и обнаружив и здесь многочисленные противоречия. Тем не менее, выше VI века Морозов не пошел, предположив, что принятая сегодня версия хронологии средневековья более-менее верна.

Таким образом, вопросы, поднимаемые в этой книге, ставятся далеко не впервые. То, что век за веком они, практически одни и те же, возникают вновь и вновь, говорит о том, что проблема действительно существует. А тот факт, что независимо предлагаемые решения ее (И.Ньютоном, Э.Джонсоном и Н.А.Морозовым) принципиально близки друг другу, свидетельствует: именно в этом направлении и находится решение исследуемой нами проблемы.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. О "независимых" методах датировки

Благонамеренный читатель скажет: "Ну ладно, средневековые хронисты!.. Они, конечно, могли в чем-нибудь и ошибиться. Но теперь-то другие времена. Теперь наука. И если (пусть даже так) историки не догадались привлечь себе в союзники математиков, то зато они обратились к помощи физики: радиоуглеродный метод датировки, что-то там еще... Всем известно, что они хорошо подтверждают современную хронологию". Именно так и скажет: "Подтверждают!" - с полной убежденностью. Ибо во всех книгах историки ссылаются на "подтверждение", а не "опровержение" их дат - любыми вспомогательными методами.

Ну что ж, обратимся к популярным "независимым" методам датировки и посмотрим: достаточно ли надежны эти свидетели? Не сбиты ли они с толку самими историками и существующей хронологией?

Прежде всего - археология. Вот каковы основы современной археологической датировки.

Например, в Египте эпохи 18-19-й династий в могилах обнаружены греческие сосуды так называемой микенской культуры. Благодаря такой находке эти династии и микенская культура считаются археологически одновременными. Затем такие же (или похожие) сосуды найдены вместе с застежками специального вида в Микенах, а похожие булавки (застежки) - в Германии, рядом с урнами. Похожая урна найдена близ Фангера, а в этой урне - булавка нового вида. Похожая булавка найдена в Швеции, в "кургане короля Бьерна". Вот таким образом этот курган и был датирован временем 18-19-й династий Египта. (Пример взят из статьи Л.С.Клейна "Археология спорит с физикой".) В результате археологи пришли к выводу, что "курган Бьерна" никак не может относиться к средневековому королю викингов Бьерну, он непременно был воздвигнут на две тысячи лет ранее!

Почему не рассмотрен совершенно равноправный встречный вариант: передвинуть эти древнеегипетские династии в средневековье, во времена викингов? Абсурд? Кто знает... Единственным поводом для того, чтобы счеть эту встречную передвижку "абсурдом", служат только разные "весовые категории" исходных датировок: курган Бьерна - единичен, он сам по себе, а на традиционную датировку древнеегипетских династий уже столько всего понавешано!

Легко видеть, что эта цепочка сопоставлений может порваться на каждом звене. Означает ли "похожесть" - идентичность? Означает ли идентичность - краткое время производства всех идентичных вещей? Означает ли расположение в одном захоронении - одновременное производство найденных там вещей?.. Хотя, конечно же, при отсутствии других, более надежных методов датировки - сойдет и такой, в качестве гипотезы, надежность которой десятикратно уменьшается с появлением каждого нового звена в этой цепочке. Итог - вполне естественный: нередко в одной культуре (скажем, где-нибудь в Западной Европе) считаются синхронными предметы, аналоги которых в Восточной Европе относятся уже к двум разным культурам, разделенным столетиями. Но это - еще ладно. Обратим внимание на самое главное: в этих рассуждениях все зависит от того, как точно датированы египетские династии. Однако здесь - свои трудности, и немалые.

Базой древнеегипетской хронологии является труд Манефона (или Манефо), который в III веке до н.э. составил списки фараонов, сгруппировав их в 30 династий. Суммарное время их правления составило, если верить данным Манефона, 5-6 тысяч лет ("длинная хронология" Древнего Египта). Авторы же гипотезы "короткой хронологии" Э.Майер и другие пришли к выводу, что нередко и фараоны правили одновременно, как соправители, и различные династии параллельно управляли разными областями страны. Однако и "короткая хронология" базируется на шатких основаниях: на анналах (ежегодных записях) и памятных записях самих фараонов - со многими пропусками. Итак: привязка археологического материала (даже если допустить надежность "внутренних" археологических методов) к "египетской шкале" еще не решает задачу абсолютной датировки.

И уж в любом случае: археологическая датировка неизбежно восходит к какой-нибудь уже известной дате на хронологической шкале (иначе вся эта работа была бы вообще почти бесполезна), и потому считать, что тем самым она "подтверждает" традиционную хронологию, - равносильно утверждению, будто вьюнок "поддерживает" дерево, вокруг которого вьется.

Далее. Палеография - датировка рукописей и надписей по способу написания, форме букв, особенностям материала рукописи и т.п. Она точно так же опирается на поиски сходства с образцами, которые уже имеют датировку по хронологической шкале. Поэтому высказывания такого рода: "содержимое рукописи заставило историков отнести ее к VII веку; независимое палеографическое исследование по почерку и типу пергамента подтвердило, что она и в самом деле могла быть написана только в интервале VI-VIII веков", - являются не более чем тавтологией, а утверждение о "независимом подтверждении" - обманом.

Вот красноречивый пример, взятый из книги И.А.Крывелева "Раскопки в "библейских" странах": "В 1902 г. англичанин Нэш приобрел в Египте фрагмент папирусной еврейской рукописи, о датировке которого ученые не могут прийти к единому мнению до сегодняшнего дня". Наконец, договорились считать, что текст относится к началу нашей эры.

"В дальнейшем, после открытия кумранских рукописей, именно сличение "почерков" папируса Нэша и кумранских рукописей дало возможность с самого начала установить большую древность последних". Вот красноречивый пример того, как "надежна" и как "точна" палеографическая датировка. Обычно авторитетным суждением такого рода все и кончается,

и древняя либо не очень древняя рукопись начинает понемногу привыкать к своему новому адресу во времени, а потом и совсем осваивается, когда к ней начинают ученые подселять родственниц - рукописи со схожими почерками или на такой же выделки шкурах, - и образуется на хронологической шкале "поселение перемещенных лиц". В данном случае, впрочем, содержание кумранских рукописей задевает за живое представителей различных исторических наук, и они не могут успокоиться, разноречиво датируя кумранские свитки: от II века до н.э. - до времени крестовых походов. Так, американский историк С.Цейтлин категорически настаивает "на средневековом происхождении этих текстов".

Далее. Существует такой не очень широко известный метод, как нумизматическая датировка. Однако вся нумизматика, как и археологические методы, покоится на традиционной хронологии, установленной ранее по письменным источникам, и поэтому не является методом независимого абсолютного датирования. Упомянута же она здесь потому, что исследование монет, вместо "подтверждения" хронологической шкалы, демонстрирует парадоксы (о которых речь будет дальше), подтверждающие наши сомнения в правильности этой шкалы.

Далее. Датировка по архитектуре. Не будем вдаваться в детали: ситуация здесь та же самая. Но именно наблюдение за старинной архитектурой обнаружило загадочный факт: подавляющее большинство древних памятников (здания, архитектурные комплексы, статуи и т.п.) в последние 200-300 лет, т.е. со времени, когда за ними стали наблюдать, почему-то разрушаются гораздо стремительнее, чем в предыдушие столетия и даже тысячелетия: Эпидавский театр, Парфенон, Колизей, дворцы Венеции и т.п. Есть гипотеза: виновата современная промышленность. Однако выхлопные газы, кислотные дожди и прочее стали активным фактором лишь в самые последние десятилетия - после того, как была замечена эта "странность". Предлагаем встречную гипотезу: темп разрушений практически не изменился. Какой отсюда вывод?

Далее. Дендрохронология. При грамотном обращении - очень эффективный метод. Он основан на том наблюдении, что погодные условия влияют на рост деревьев, на ширину (а порой и на химический состав) ежегодных колец на срезе древесины. Это открывает возможность для абсолютного (на ближайшие несколько веков) и относительного (для более давних времен) датирования деревянных построек. Однако нужно, во-первых, учитывать, что для различных местностей из-за несходства климата, состава почв и т.п. требуются и различные графики толщины колец дерева, во-вторых, иметь в виду, что фрагментарные дендрологические шкалы для более ранних веков, годные для относительных датировок, ради целей абсолютной датировки были привязаны к общей хронологической шкале опять-таки на основании письменных источников - и, следовательно, "подтверждением" ее служить не могут.

Самым популярным является сейчас радиоуглеродный метод, с помощью которого якобы можно независимо датировать памятники античности и других древних цивилизаций. На него возлагали большие надежды. Однако постепенно вскрылись серьезные проблемы с его применением. В частности, как пишет А.Олейников в книге "Геологические часы", "пришлось задуматься еще над одной проблемой. Интенсивность излучений, пронизывающих атмосферу, изменяется в зависимости от многих космических причин. Стало быть, количество образующегося радиоактивного изотопа углерода должно колебаться во времени... Чтобы добиться определения истинного возраста, придется рассчитывать сложные поправки, отражающие изменение состава атмосферы на протяжении последнего тысячелетия. Эти неясности наряду с некоторыми затруднениями технического характера породили сомнения в точности многих определений, выполненных углеродным методом".

Кстати, не мешает знать, что этот метод, которым предполагается "подтверждающим" существующую хронологическую шкалу, не очень-то годится для ее проверки, поскольку именно по ней он и был настроен. Автор методики У.Ф.Либби не сомневался в правильности традиционных датировок: "У нас не было расхождения с историками относительно Древнего Рима и Древнего Египта. Мы не проводили многочисленных определений по этой эпохе, так как в общем ее хронология известна археологии лучше, чем могли установить ее мы, и, предоставляя в наше распоряжение образцы, археологи скорее оказывали нам услугу". С тем небольшим числом контрольных замеров, которые все-таки были проведены, ситуация такова: при датировании, например, коллекции Дж.Х.Брэстеда (Египет) "вдруг обнаружилось, что третий объект, который мы подвергли анализу, оказался современным! Это была одна из находок... которая считалась... принадлежащей V династии (т.е. около 4000 лет назад). Да, это был тяжелый удар". Интересно, тяжелый удар - для кого? Для коллекционера или для автора метода? Объект был объявлен подлогом. Но, может быть, слишком поспешно?

Вот что пишет Л.С.Клейн в уже цитировавшейся статье об авторах радиоуглеродного метода: "В поддержку своего коренного допущения они приводят ряд косвенных доказательств, соображений и подсчетов, точность которых невысока, а трактовка неоднозначна, а главным доказательством служат контрольные радиоуглеродные определения образцов заранее известного возраста... Но как только заходит речь о контрольных датировках исторических предметов, все ссылаются на первые эксперименты, т.е. на небольшую серию образцов". Отсутствие (как признает и Либби) обширной контрольной статистики, да еще при наличии многотысячелетних расхождений в датировках, ставит под вопрос применимость метода в интересующем нас интервале времени (ближайшие одна-две тысячи лет). У.Ф.Либби: "Однако мы не ощущали недостатка в материалах эпохи, отстоящей от нас на 3700 лет, на которых можно было бы проверить точность и надежность метода... Знакомые мне историки готовы поручиться за точность в пределах последних 3750 лет, однако, когда речь заходит о более древних событиях, их уверенность пропадает". Иными словами: метод был настроен по традиционной хронологической шкале, где на отрезке последних 3750 лет историки "готовы поручиться за точность", а применялся - за ее пределами, где результаты трудно как-либо проверить. Он же: "Некоторые археологи, не сомневаясь в научности принципов радиоуглеродного метода, высказали предположение, что в самом методе таится возможность значительных ошибок, вызываемых еще неизвестными эффектами".

Но, может быть, эти ошибки не препятствуют хотя бы грубой датировке? Увы, оказывается, ошибки слишком велики (1000-2000 лет). Вернемся к Л.С.Клейну. Он приводит интереснейшие детали. Радиоуглеродные даты внесли "растерянность в ряды археологов. Одни с характерным преклонением... приняли указания физиков... Эти археологи поспешили перестроить археологические схемы... Первым из археологов против радиоуглеродного метода открыто выступил Владимир Милойчич... который... не только обрушился на практическое применение радиоуглеродных датировок, но и... подверг жестокой критике сами теоретические предпосылки физического метода... Сопоставляя индивидуальные измерения современных образцов со средней цифрой - эталоном, Милойчич обосновывает свой скепсис серией блестящих парадоксов. Раковина живущего американского моллюска с радиоактивностью 13,8, если сравнивать ее со средней цифрой как абсолютной нормой (15,3), оказывается уже сегодня (переводя на годы) в солидном возрасте - ей около 1200 лет! Цветущая дикая роза из Северной Африки (радиоактивность 14,7) для физиков "мертва" уже 360 лет... а австралийский эвкалипт, чья радиоактивность 16,31, для них еще "не существует" - он только будет существовать через 600 лет. Раковина из Флориды, у которой зафиксировано 17,4 распада в минуту на грамм углерода, "возникнет" лишь через 1080 лет... Но так как и в прошлом радиоактивность не была распространена равномернее, чем сейчас, то аналогичные колебания и ошибки следует признать возможными и для древних объектов.

И вот вам наглядные факты: радиоуглеродная датировка в Гейдельберге образца от средневекового алтаря... показала, что дерево,

употребленное для починки алтаря, еще вовсе не росло!.. В пещере Вельт (Иран) нижележащие слои датированы 6054 годом до н.э. плюс-минус 415 лет и 6595 годом до н.э. плюс-минус 500 лет, а вышележащий - 8610 годом до н.э. плюс-минус 610 лет. Таким образом... получается обратная последовательность слоев и вышележащий оказывается на 2566 лет старше нижележащего! И подобным примерам нет числа... Милойчич призывает отказаться, наконец, от "критического" редактирования результатов радиоуглеродных измерений физиками и их "заказчиками" - археологами, отменить "критическую" цензуру при издании результатов. Физиков Милойчич просит не отсеивать даты, которые почему-либо кажутся невероятными археологам, публиковать все результаты, все измерения, без отбора. Археологов Милойчич уговаривает покончить с традицией предварительного ознакомления физиков с примерным возрастом находки (перед ее радиоуглеродным определением) - не давать им никаких сведений о находке, пока они не опубликуют своих цифр! Иначе невозможно установить, сколько же радиоуглеродных дат совпадает с достоверными историческими, т.е. невозможно определить степень достоверности метода. Кроме того, при таком "редактировании" на самих итогах датировки - на облике полученной хронологической схемы - сказываются субъективные взгляды исследователей. Так, например, в Гронингене, где археолог Беккер давно придерживался короткой хронологии, и радиоуглеродные даты "почему-то" получаются низкими, тогда как в Шлезвиге и Гейдельберге, где Швабдиссен и другие издавна склонялись к длинной хронологии, и радиоуглеродные даты аналогичных материалов получаются гораздо более высокими".

Комментарии излишни.

В 1988 г. большой резонанс получило сообщение о радиоуглеродной датировке знаменитой христианской святыни - Туринской плащаницы. Согласно традиционной версии, этот кусок ткани хранит на себе следы тела распятого Христа (I век н.э.). Радиоуглеродное датирование дало XI-XIII вв. н.э. В чем дело? Либо Туринская плащаница не имеет отношения к Христу, либо Христос не имеет отношения к I веку, либо радиоуглеродное датирование более чем ненадежно.

Мы не оспариваем здесь сам этот метод. Очень может быть, что он весьма перспективен. Однако приведенные примеры показали, что, во-первых, он еще нуждается в серьезной доработке, во-вторых, авторы его оказались под влиянием историков, настраивая свой метод по предлагаемой ими хронологической шкале.

Во всяком случае, для проверки этой шкалы, равно как и для "подтверждения" ее, он пока не пригоден.

Таким образом, традиционная историческая хронология оказалась самодовлеющей и бесконтрольной. Зато мы выяснили другое: она не вправе утверждать истинность своих датировок ссылками на подтверждение их перечисленными "независимыми" методами, поскольку она навязывает всем им свою шкалу хронологии. Единственным действительно независимым являлся до сих пор только астрономический метод проверки, но как раз он-то и не подтверждает ни одной из традиционных дат, относимых к периоду V век до н.э. - V век н.э.!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. И та ли я Италия?

В этой книге говорится о том, как блистательно запутались историки во времени. А в пространстве?..

Древние народы, населявшие Средиземноморье, были великими шутниками: они сделали все возможное, чтобы сбить с толку своих будущих исследователей.

Вообразите себе: трудится средневековый специалист по Древнему Риму над свеженайденной хроникой, где живописуются быт и приключения римлян но протяжении двухсот лет, и обнаруживает, что именно эти два века ему совершенно не знакомы: новые имена императоров и полководцев, новые великие битвы и природные катаклизмы... Специалист с восторгом первооткрывателя заполняет белое пятно в истории и радуется, что хронология Древнего Рима пока что не "канонизирована", и есть возможность раздвинуть ее и втиснуть в просвет дополнительные два века. Там, где изложение в хронике чересчур лаконично или утеряны два-три листа, не поленится он и добавить для связности от самого себя несколько живых деталей, взяв за образец века соседствующие, полагая совершенно справедливо, что образ жизни и нравы римлян тех времен не могли заметно измениться за 2-3 века, и потому принципиальных ошибок в его труд не проникнет, так что можно не бояться. Возможно даже, придется придумать имя полководцу - вместо того имени, которое уже не разобрать на ветхом манускрипте, заодно снабдить именами и заговорщиков, пытавшихся убить императора (в самом деле, не называть же их так: "заговорщик Первый" и "заговорщик Второй", - в солидном научном труде это звучит неуместно; лучше было бы: Примий и Вторий, - но это все-таки тоже дурной тон; верней всего остановиться на чем-нибудь нейтральном: Сильвий и Терентий). Считайте это обыкновенным профессиональным приемом: если когда-нибудь обнаружится другая хроника о тех же временах, и оттуда всплывут имена настоящие, тогда и можно будет подставить их вместо придуманных сейчас имен условных. Все это было бы почти хорошо, если б не одна мелкая деталь: наш специалист так и не заметил, что и Рим - не тот, и "римляне" - не те! И что мятеж в Неаполе, немногословный рассказ о котором наш хронист обогатил перечислением известных ему окрестных холмов и поселений, на самом деле потряс когда-то совсем другой Неаполь!

Ибо был и есть Неаполь ("Новый город") в Италии. Был Неаполь - Карфаген. Был Неаполь в Палестине. Был Неаполь в Скифии... Очевидно, были в старину и многие другие Неаполи.

Рим. Конечно, произнося это название, мы имеем в виду "Вечный город", нынешнюю столицу Италии. Однако вот вам еще один Рим. История утверждает, что около 330 года н.э. Константин I перенес столицу из прежнего Рима на Босфор - в селение Византий, получившее имя Новый Рим, позднее - Константинополь. Местные жители на протяжении веков именовали его "попросту" - Рим. Оба Рима были одновременно столицами двух великих империй: Римской и Ромейской. Впрочем, жители Нового Рима упорно величали себя "римлянами", а не "ромеями", как их называли якобы лишь другие народы, и империю свою - Римской, а не Ромейской. И тоже, как "настоящие" римляне, вели счет лет "от основания Города". Итак: Римское государство, Ромейское... Но была еще и Романия (нынешняя Румыния) - по соседству с Роменией.

Есть легенда об еще одной попытке переноса столицы: из босфорского Рима в итальянский Рим, обратно, - якобы в 663 году н.э., и опять-таки императором Константином (но уже не I, а III), который не завершил это предприятие, так как был в Италии убит. Во всяком случае, это событие вполне может называться в древних текстах "основанием столицы в Риме", - прекрасный повод для путаницы.

Тит Ливий в самом начале своей истории Рима рассказывает легенду о том, что в действительности было основано два столичных города, один - Ромулом, другой - Ремом (в других хрониках эти братья именуются еще созвучнее: Ром и Рим). Затем Ромул убил Рема, и остался только один город... Скорее всего, здесь мы видим поэтизированное, перенесенное в глубокую древность отражение многовекового соперничества между двумя Римами, двумя Римскими империями.

Вполне естественно, что любой историк со смехом возразит: "Нелепая догадка! Когда Тит Ливий писал свою Историю, Нового Рима не было еще в помине". Хорошо, если так. Однако в дальнейшем читатель увидит, что для нашего предположения есть немало оснований. Троя!.. Немного отвлечемся. Болгарский академик Владимир Георгиев с 1953 года занимается расшифровкой знаменитейшего Фестского диска. (Этот небольшой глиняный диск откопал в 1908 году на Крите, в городе Фесте, в одной из служебных пристроек дворца минойской эпохи, участник итальянской археологической экспедиции Л.Перние. Он же и определил его возраст: якобы 3700 лет. На диске с обеих сторон специальными "типографскими" штемпелями нанесены письмена, не имеющие ничего общего ни с одной из древних письменностей, известных современным ученым.) В журнале "Балканское языкознание" В.Георгиев опубликовал свой вариант расшифровки. Вот несколько примечательных фраз из нее: "Сарма замыслил и открыто выполнил свой план - он натравливал других. Его же подстрекала Троя, но я ее сторожил. Сара, разгневанный на Эфесос, выиграл дело в свою пользу. Троя его подстрекала. Сармасу, когда освободился, подошел и воздействовал силой. Троя его поощрила". Историки полагают упоминание Трои весьма примечательным. Подобно вам, читатель, они не сомневаются, что речь - про ту самую Трою, которая погибла в Троянской войне. Как правило, то же самое отношение у них и к любым другим упоминаниям Трои в древних документах.

Гомеровская Троя находилась около Геллеспонта. Но что такое Геллеспонт, - об этом есть несколько мнений. Городище, найденное

Г.Шлиманом, только предположительно является "той самой" Троей. В средние века заслуженной славой пользовалась итальянская Троя,

существующая по сей день. Это - мощная средневековая крепость, игравшая важную роль во многих итальянских войнах, а особенно в прославленной войне XIII века. О Трое (возможно уже о другой), как о существующем средневековом городе, говорят и византийские историки: Никита Хониат, Никифор Григора. Тит Ливий рассказывает, что уцелевшие троянцы высадились в Италии, и место их первой высадки называется Троей, а отсюда и область носит название Троянской. Корабли Энея, после Сицилии, прибыли в Лаврентскую область. И это место зовется также Троей. Некоторые средневековые историки отождествляли Трою с Иерусалимом: это можно увидеть, например, в "Александрии", русском летописном романе XV века об Александре Македонском, современное издание которого сопровождается таким комментарием: "Книга Гомера несколько неожиданно превратилась в книгу "о разорении Иерусалиму исперву до конца"". Анна Комнина, говоря об Итаке (знакомой нам как родина Одиссея), неожиданно заявляет: "Видите этот остров Итаку: на нем в древности построен большой город, называемый Иерусалимом". Оказывается, есть этимологическая связь между вторыми названиями Трои и Иерусалима (Илион - Элиа):

Троя = Илион - Элиа-Капитолина = Иерусалим.

Евсевий Памфил - про Монтана: "Небольшие города Фригии: Петузу и Тимион, называл он Иерусалимом". Складывается впечатление, что осмысленное слово Иерусалим ("Город мира") было так же популярно в качестве названия, как Неаполь.

И, наконец, в традиционной истории считается, что император Константин сначала основал свою новую столицу Новый Рим - будущий Константинополь - на месте гомеровской Трои, а лишь затем немного сдвинул город и перенес его в селение Византий. Но в таком случае гомеровская Троя возможно отождествляется со знаменитым Новым Римом - Константинополем! А Троянская война - с захватом Константинополя в результате крестовых походов. Юг Италии назывался в средние века Великой Грецией. Достаточное основание, чтобы какой-нибудь историк смог запутаться. Вавилон. Сегодня считается, что располагался он в Месопотамии. Но "сербская Александрия" помещает Вавилон в Египет (туда же переносит и место смерти Александра). Современный автор Ж.Ф.Лауэр: "Вавилон - греческое название поселения, расположенного напротив пирамид. В эпоху средних веков так иногда называли Каир, предместьем которого стало это поселение". Это подтверждают и тексты XIV века.

Перед нами опять смысловое название: Вавилон - "Врата Господни". Евсевий сообщает, что Рим называли Вавилоном (вспомните также "вавилонскую блудницу" ранних христиан); однако чаще византийские историки под Вавилоном имели в виду Багдад. В Персии 1000 лет назад Вавилоном называлась обширная провинция (нынешняя восточная часть Сирии). О Вавилоне как о существующем (а не уничтоженном в древности) городе говорит автор XI века Михаил Пселл.

Значение Геродота для традиционной истории громадно. Однако понять и правильно привязать к современной карте географические данные Геродота очень трудно. Например, он заявляет, что Нил течет параллельно Истру, который сейчас отождествляют с Дунаем (а почему-то не с Днестром, например). Современные комментаторы вынуждены вносить в данные Геродота многочисленные поправки; они предполагают, например, что "карта Геродота" перевернута по отношению к современной. Заметим, что такая ориентация типична для многих средневековых карт. Комментаторы вынуждены считать, что в разных местах "Истории" одни и те же названия морей означают совсем разные водоемы, и наоборот, так что в общем итоге выстраивается у комментаторов такая цепочка отождествлений и путаницы:

Красное море = Южное = Черное = Северное = Средиземное = Персидский залив = Наше море = Индийский океан.

Другие аналогичные примеры "наложений", возникающих при переворачивании карты Геродота: Ассирия = Германия, Вавилон = Рим, Персия = Галлия (Франция), Мидия = Венгрия.

Именно эти же отождествления, кстати, возникают и у нас, когда мы анализируем географию Библии (в следующих главах). Причем совершенно независимо от Геродота.

Странно вопринимаются неоднократные упоминания Геродотом "крестонеев" и "крестонов", города Крестона, области Кроссеи. Можно подумать, будто Геродот писал о крестоносцах. Кстати, "кросс" - это "крестоносный термин".

Поэтому не удивительно, если историки очень приблизительно, а порою попросту ошибочно локализуют некоторые древние события.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. Хронология как предмет культа

Эта книга - о поразительных ошибках в исторической хронологии; об ошибках, с которыми все мы настолько свыклись, что принимаем их за непреложную истину; об ошибках, существование которых ученые-историки упорнейше стараются не признавать, полагая, может быть, что признание приведет их науку к катастрофе.

В Советском Энциклопедическом Словаре об исторической хронологии как науке сказано удивительно мудро: эта "вспомогательная историческая дисциплина... помогает устанавливать даты исторических событий". Однако любые попытки указать историкам на серьезные ошибки в датировке древних событий создают впечатление, что специалисты по исторической хронологии задачу свою видят не столько в том, чтобы "помогать устанавливать даты", сколько в защите ставших привычными древних дат от любых посягательств со стороны. Между тем только со стороны (точнее говоря, со стороны других наук) и возможны сейчас полезные для дела посягательства: именно со стороны хорошо видно, что историческая хронология как наука давно закостенела, стала консервативной и занимается сейчас только исправлением мелких ошибок и систематизацией новых находок, которые, быть может, и украсят великолепный фасад Истории, но ничего не изменят по существу. Точно в такой же ситуации была физика в конце прошлого века, когда многим ученым (именно физикам!) того времени казалось, что делать в этой науке уже практически нечего. Им и не снились потрясения, которые ожидали физику буквально через несколько лет.

Если же говорить не сухим языком словаря, историческая хронология - путеводитель по времени, составленный по скупым словам очевидцев и пространным пересказам недостоверных слухов, для связности дополненный "строго научными" догадками.

Слово "путеводитель" здесь достаточно уместно: напрашивается аналогия с первыми попытками великих древнегреческих географов создать единое, цельное описание Ойкумены - всего земного мира, освоенного людьми. Каких только забавных причуд не было в этих первых географиях!.. Но шли века, и решительно перечерчивались старые наивные карты, и с них исчезали фантастические страны,

населенные "людьми с песьими головами" и другими подобными чудищами.

Эти науки во многом сходны: география описывает пространства Земли, историческая хронология - человеческое прошлое на той же

Земле. Но по уровню зрелости они резко различаются: ко времени Колумба, последовательно уточняясь, сменились уже несколько версий

географии, и стало очевидным, насколько нелепо и смешно (по неизбежности, ибо первый блин комом) было первое описание Ойкумены и ее обитателей. Между тем всеобщая историческая хронология, возникнув во времена средневековья, так по сей день и остается первой версией,

- благо бы удачной!.. Взгляд "со стороны" показывает, что по точности и достоверности она, похоже, ничем не лучше первых

древне-греческих географий, и в ней - точно так же - причудливо перемешаны действительность, выдумки и иллюзии.

Для сравнения, чтобы убедиться, насколько важна для любой науки "смена поколений" (версий), можно взять, например, химию: сейчас она практически вся является химией органической и смело идет к тому, чтобы переродиться в биохимию, между тем всего век-другой назад она была химией неорганической, а еще раньше - алхимией. Или ту же астрономию: трудно даже сосчитать, сколько раз людям приходилось привыкать к новым конструкциям Вселенной. В одном только нашем ХХ веке, в начале его, благодаря одному и тому же великому американскому астроному Хабблу, человечеству дважды пришлось испытать такое потрясение.

Историческая хронология - редкое исключение из правила. Она проплыла по штормовым водам последних четырех столетий на удивление спокойно, оставшись практически такой, какой и появилась на свет. Почему?

Историю, нисколько не преувеличивая, можно назвать самой загадочной из современных наук. Даже мистически загадочной - из-за непостижимого, абсолютно необычного для науки ореола, которым она окружена в глазах большинства людей. Если в иных науках люди видят инструменты познания мира, то в истории - нечто сродни самой Истине, с большой буквы. Даже в физике, в одной из точнейших, а не просто точных наук, мы достаточно легко допускаем коренную ломку базовых представлений и прощаем ей, что "мельчайшую" молекулу вдруг оказалось возможным еще измельчить, а "неделимый" атом рассыпать на несколько осколков. Если сопоставлять с реальной жизнью, все законы и постулаты любой науки относительны, даже математические; мы это неплохо усвоили, потому и относимся ко всем остальным наукам точно так, как и надо к ним относиться.

А что абсолютно?.. Хотите знать? - пожалуйста. Абсолютно то, что родился я (допустим) в 1970 году. Так написано в моем паспорте, так утверждают мои родители и бабушки, и никакая в мире сила не заставит меня разувериться в этом. Это мое знание неизмеримо весомей всех "дважды два четыре", всех относительно верных догадок любой

науки, ибо оно, повторяю, - абсолютно. Впрочем, любой?.. Нет.

Существует одна наука, наделенная тем же даром абсолютности, что и мой паспорт, связанная с ним цифирью лет - датами событий. Разница только в том, что мой паспорт - коротенький учебник истории, он содержит всего одну дату. Всего одну крупинку абсолютной истины. А в толстой книге по истории таких крупинок рассыпано много. Тем более, что подтверждена их истинность не малочисленными свидетелями

- моими родителями и бабушками, а тысячами и тысячами ученых-историков. Есть, конечно, приблизительности и там, когда речь заходит, например, о Гомере. Но зато с большинством личностей и событий все ясно. Например: когда родился и когда умер Диоген? - вот они, точные цифры. Заодно и точные детали: глядите-ка, жил-то он, оказывается, не в бочке, а в гигантском глиняном кувшине, предназначенном для хранения зерна; и когда мальчишки-хулиганы камнями расколотили его знаменитое жилище, афиняне отшлепали их ремнем и в складчину соорудили ему новый кувшин, чтоб не потерять важную статью дохода, чтобы было что, кроме Парфенона, показывать тогдашним интуристам.

Вывод простой: вы можете покушаться на любые "незыблемые" законы кристаллографии или психоанализа, почвоведения или теории больших чисел, - это я вам легко прощу, даже порадуюсь вместе с вами. Но не вздумайте стронуть ни одну точную дату в истории! Ибо ее точность - единственная моя опора в этом неустойчивом мире научных иллюзий и псевдонаучных химер.

Есть и еще одна причина, тоже психологического свойства. Все прочие науки, кроме истории, имеют дело с абстракциями - выжимками из реальности, и только история - с самой реальностью. Ибо, например, битва при Гангуте была, в некий далекий год и день, для ее

участников настолько же незыблемой реальностью, как для меня реален сегодняшний день. И если я, допустим, человек совсем не научного склада, тогда любые абстракции мне скучны и непонятны, и только в священной для всех нас науке истории чувствую нечто родное и близкое. "Священной"... Не случайно, должно быть, проскользнуло сюда это слово. Ибо издавна в языках многих народов Истина (с большой буквы), присутствие которой мы предполагаем в большинстве исторических данных, - одно из имен Бога. Поэтому история, в наших глазах, священна. Божественна. Неприкосновенна. Конечно, мы знаем, что и над ней в недавнее время вдоволь поизмывались, вымарывая из нашей недавней истории многие имена и важные страницы, изображая черное - белым, и наоборот. История - великомученица. Но мы видим также, что проходит несколько десятков лет, и все становится на свои места, восстанавливая и навеки утверждая Истину.

Итак, приходится признать, что в психологическом плане наука история сродни религии. Кстати, и ученых-историков вполне можно сравнить со жрецами: они настолько же ревностно встречают в штыки любые еретические мысли. Выглядит так, будто картина всемирной истории - создана (священная книга - написана), ее можно срисовывать, копировать, но не вздумайте менять композицию или, хуже того, предлагать совершенно иную картину. Допустимо только освежать поблекшие мазки и прорисовывать детали там, где они были упущены прежними иконописцами. Заметим, представители других наук гораздо более терпимы, и если математики предпочитают уворачиваться от доморощенных трактатов с доказательствами Великой теоремы Ферма, а физики - от таких же трактатов по космологии, подсовываемых слушателями публичных лекций и семинаров, то потому лишь, что они давно объелись этими тетрадками, где уже на второй странице непременно притаилась принципиальная ошибка, сводящая на нет весь труд. Однако физик встретит одобрением любую по-научному грамотную космогоническую концепцию, даже если она конфликтует с его собственной теорией. В физике открыт простор для борьбы идей. В истории (если иметь в виду такие же масштабы) - нет. И вот - возникла принципиально новая концепция истории, меняющая всю ее композицию. Это плод многих лет сомнений и трудов, поисков и вычислений. Как же с нею быть? Историки - это и заранее было известно, и на практике опробовано - в принципе не способны хотя бы даже только попытаться серьезно изучить ее. Реакция их однозначна и мгновенна, как короткое замыкание. Достаточно произнести вслух вводные слова вроде таких: "Античность расположена к нам на тысячу лет ближе, чем это принято думать..." - и короткое замыкание уже громыхнуло. Счастье автора этих слов, что он по профессии не историк. Он отделается кличкой "дилетант". Будь он историком, собратья-жрецы однозначно сочли бы его ненормальным. Но и в том, и в другом случае реакция самозащиты (нет! - защиты своего идола) ни в коем случае не позволит им хотя бы попытаться отнестись к этой работе положительно и прочесть ее со вниманием. А если уж и будут читать со вниманием, то лишь заранее настроясь на злорадный поиск мелких неточностей и описок, каковых, заметим, и в их собственных работах предостаточно.

Впрочем, что винить историков! На то они и профессионалы, чтобы воспринимать вмешательство в свою сферу деятельности с обостренной чувствительностью. Но и представители других профессий, в которых хотелось бы предположить читателей беспристрастных, нередко склонны к такому же шоку - скорей всего, в силу причин, описанных выше. И все же именно среди них встречаются те, кто способен и понять, и задуматься. Что есть Истина?.. Давайте раскроем любую книгу по истории и спросим себя: каковы источники всех дат, во множестве рассыпанных по ней? Уже само их обилие говорит о том, что не мог автор каждую из этих дат проверить по первоисточнику: такая работа заняла бы у него не один десяток лет, потребовала бы знания дюжины языков, в большинстве уже забытых, да и то оказалась бы возможна лишь в том невероятном случае, что все необходимые первоисточники оказались для автора доступны. Приходится предположить как нечто неизбежное, что он списывал эти даты из ранее изданных книг своих собратьев-историков.

И в этом, конечно же, нет ничего плохого. Именно тем и отличается любая цивилизация от обезьяньей стаи, что она в той или иной форме организует хранение добытой предками информации и передачу ее по наследству. В нашем обществе это, главным образом, книги. Читатель! Загляни в себя и убедись, что знаешь ты очень много. Но вот вопрос: какую долю этих знаний, в которых нисколько не сомневаешься, проверил ты собственным опытом? Только одну сотую или одну тысячную. Что же касается всего остального, ты вынужден верить книгам на слово. В таком же положении и историки... Впрочем, не совсем. Вот пример. Карты и книги гласят, что "Волга впадает в Каспийское море"; и ты, побывав однажды в Астрахани, убедился, что это, кажется, действительно так. Благодаря личному опыту ты склонен все больше и больше доверять географическим сведениям из книг. Но как быть с историческими сведениями? Если не считать истории совсем близкой, у тебя попросту нет никакого способа лично убедиться в правильности хотя бы одной из множества дат. Следовательно, историки не "в таком же положении", а в худшем: работа с древними первоисточниками доступна лишь очень немногим из них, да и сами эти первоисточники (если говорить о тех, что дошли до наших дней) немногочисленны и не охватывают всей истории человечества; более того, зачастую они труднопонятны и двусмысленны, прочитать и понять их иногда можно совершенно по-разному. И поэтому списывание дат друг у друга становится для историков неизбежным их роком, поэтому-то они и вынуждены особенно тщательно блюсти точность и неприкосновенность передаваемой из поколения в поколение хронологии. Случается, конечно, что кто-нибудь из них, изучив свеженайденный или хорошо позабытый первоисточник, дерзнет сдвинуть какую-нибудь дату на десяток лет; но такое событие всегда - событие, так что и сам первоисточник, и автор неожиданного исторического открытия, и каждое написанное им слово будут десятки раз проверены и перепроверены, прежде чем остальные профессионалы согласятся на передвижку этой даты и в своих книгах.

Но пойдем дальше. Не до бесконечности же тянется у историков эта цепочка списывания дат. Куда же она упирается? Те даты, которые охватывают последние 500-600 лет - в сохранившиеся архивы. А более ранние? Небольшая часть их - в первоисточники, чудом уцелевшие и дошедшие до нас. Большинство же - в работы средневековых историков, которых мы называем хронистами - составителями глобальной хронологии. Их труд был поистине грандиозен, он не идет ни в какое сравнение с тем, что делали историки после них, ибо хронисты были Создателями Единой Истории. Вечный почет и вечная слава им за это.

Но... Увы, рядом с ними не было историков современной закалки, которые хватали бы хрониста за руку при малейшем намеке на возможную ошибку. Между тем, как известно, человеку свойственно ошибаться, а хронисты были всего-навсего решительными людьми, и было их немного, и методы их работы были... средневековыми.

Впрочем, сейчас речь об ином: о взгляде на хронологию со стороны других наук. В правильности знакомой нам глобальной хронологии уже очень давно высказывались сомнения. Главным поводом для них были астрономические исчисления. В последние десятилетия на помощь астрономии пришла и математика. В этой книге главным образом речь и идет о выводах, к которым привело применение строгих математических методов, разработанных специально для исследования исторической хронологии.

Математика - наука достаточно строгая, и от ее выводов, когда они однозначны, невозможно отмахиваться как от "измышлений". Если ее результаты, полученные на основании ваших данных, противоречат вашей же концепции, это неизбежно значит, что либо данные неверны, либо концепция ошибочна. Математике привычно оказывать помощь самым различным отраслям знания (авиация и кораблестроение, теория поэзии и языкознание, фармакопея и металлургия, и т.д. и т.д.), и при этом специалистам (в тех же фармакопее или авиации) давно уже не приходит в голову относиться к работе профессионала-математика в их специфической сфере как к забавам дилетанта - на том высокомерном основании, что он не является также и профессионалом в их отрасли. Они давно уже убедились, что от математики одна только польза (хотя поначалу тоже, бывало, встречали в штыки непривычные им подходы к проблемам и неожиданные результаты). Сейчас осталось очень мало отраслей знания, где на математику смотрят косо; среди них, к сожалению, - историческая хронология, которая признает математику только в виде арифметики, да и то лишь в том случае, если арифметические подсчеты подтверждают утверждение историка.

Поэтому не исключено, что, хотят этого историки или нет, хронологию истории придется кардинально пересматривать. Астрономические расчеты говорят, что это необходимо. Математические исследования показывают, что это, кажется, неизбежно. При этом на какое-то (быть может, долгое) время история Древнего Мира и раннего средневековья лишится нынешней иллюзорной ясности и упорядоченности.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Золотой дождь античных рукописей

Как формировалась глобальная хронология? Через анализ и сопоставление хронологических указаний древних источников. В связи с этим (если вспомнить то, о чем говорится во второй главе) интересно рассмотреть вопрос об их происхождении. К сожалению, в современной историографии мы не найдем полного рассказа о том, как и откуда возникали перед средневековыми хронистами античные рукописи; отмечается лишь общий факт, что подавляющее большинство этих документов (кстати, и творений ранних христианских авторов) всплыло на поверхность только в эпоху Возрождения, после периода "темных веков".

Появление рукописей часто происходило в обстановке, не способствовавшей критическому анализу находок и датировок их. Недаром, например, в XIX веке два историка: Гошар (Франция, 1882-1885 гг.) и Росс (Англия, 1878 г.) - независимо друг от друга опубликовали исследования, в которых доказывали, что знаменитая "История" Корнелия Тацита принадлежит перу известного гуманиста Поджо Браччолини. Действительно, история обнаружения и датировки "Истории" вызывает много вопросов.

Тот же Поджо - именно он! - обнаружил и пустил в обращение сочинения Квинтиллиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба, некоторые трактаты Цицерона, Лукреция, Петрония, Плавта, Тертуллиана, Марцеллина, Кальпурния Секула и т.д. Нигде и никогда не были подробно и документированно разъяснены

обстоятельства этих находок и датировок рукописей.

Самым солидным из трудов по римской традиционной истории является, без сомнения, знаменитая "История" Тита Ливия. Считается, что Ливий родился около 59 г. до н.э. и описал историю Рима примерно за 700 лет. Из 144 книг сохранилось 35; первое издание - в 1469 г. по утраченной рукописи неизвестного происхождения; только после этого в Гессене была открыта рукопись, содержащая еще 5 книг.

После падения Константинополя в 1453 году в Италию приезжают знаменитые византийские гуманисты Мануил Хризолор, Гемист Плетон (Плифон), Виссарион Никейский и др. Они впервые знакомят Европу с достижениями "древней греческой мысли". Например, Хризолор обнародовал "дословные переводы Платона". Виссарион (в число друзей которого входил и Поджо Браччолини) собрал превосходную библиотеку из произведений отцов восточной и западной церквей и классических текстов. Это богатейшее собрание - основа знаменитой Библиотеки св. Марка, из которой впоследствии вышло много рукописей, считающихся сегодня античными. Византия в это время дала Западу почти все известные сегодня древнегреческие рукописи античного времени. В частности, только в это время европейские ученые познакомились с "Историей" Геродота. О.Нейгебауэр: "Большая часть рукописей, на которых основано наше знание греческой науки, - это византийские списки, изготовленные через 500-1500 лет после смерти их авторов".

Вся классическая древняя литература всплыла на поверхность только в Возрождение или непосредственно перед ним. Происхождение рукописей загадочно, сведения об их судьбе в предшествующие ("темные") века отсутствуют, и во многих случаях можно предполагать, что в те века их вообще не было. Сегодня практически отсутствует информация о том, на каком основании события, описанные в классических текстах, были отнесены в глубокую древность. Например. Цицерон, как и все античные авторы, стал известен исследователям только в Возрождение. Древнейшими списками так называемого "неполного извода" текстов Цицерона считаются списки IX-X веков; архетип неполного извода "давно погиб". В XIV-XV веках интерес к Цицерону взрастает до такой степени, "что около 1420 г. миланский профессор Гаспарино Барцицца... взялся за рискованный труд: собрался заполнить пробелы "неполного извода" собственными дополнениями для связности. Но не успел он закончить свою работу, как совершилось чудо: в глухом итальянском городке Лоди была найдена заброшенная рукопись с полным текстом всех риторических произведений Цицерона... Барцицца и его ученики набрасываются на новую находку, расшифровывают с трудом ее старинный (вероятно, XIII в.) шрифт и изготовляют, наконец, удобочитаемую копию. С этой копии снимаются списки, и в своей совокупности они составляют "полный извод"... А между тем происходит непоправимое: архетип этого извода, Лодийская рукопись, оказывается заброшенной, никому не хочется биться над ее трудным текстом, ее отсылают обратно в Лоди, и там она пропадает без вести: начиная с 1428 г. о ее судьбе ничего не известно. Европейские филологи до сих пор оплакивают эту потерю для наших дней" (цит. по книге: Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. М., Наука, 1972).

Да, большими забавниками были ученые эпохи Возрождения.

Самая древняя биография Аристотеля датируется 1300 годом, причем, как сообщает Зубов В.П. в книге "Аристотель", рукопись эта "все более и более разрушается, и отдельные места, которые удавалось прочесть в XIX веке. теперь читаются с большим трудом". (Такова, заметим, судьба практически всех рукописей: за несколько веков они полностью ветшают, и эта биография, если датировка ее правильна, - из числа долгожителей. Тем удивительнее, когда возраст рукописных кодексов Библии, прекрасно сохранившихся, на пергаменте, даже не утратившем гибкости, специалисты по палеографии спокойно оценивают в тысячу и более лет.) Считается, что философия Аристотеля была забыта и вновь прославилась у латинян лишь начиная приблизительно с 1230 года.

"Начала" Евклида". Древнейшая из известных копий датируется 888 годом; остальные - X - XIII веками.

Научные труды Архимеда. Основой всех современных изданий являются утраченная рукопись XV века и константинопольский палимпсест, найденный только в 1907 году. Считается, что впервые рукописи Архимеда попали в Европу после 1204 года. Первый перевод датируется 1269 г. (однако полный текст его найден только в 1884 г.). Первое печатное издание - в 1503 г., первое греческое издание - в 1544 г., после чего работы Архимеда входят в научный обиход.

Книга Светония "Жизнь двенадцати цезарей" также имеется только в очень поздних списках; все они восходят к "единственной античной рукописи", находившейся якобы в распоряжении Эйнхарда (около 818 г. н.э.), который писал "Жизнь Карла", старательно воспроизводя (так считается сегодня) "светониевские биографические схемы". Эта так называемая Фульдская рукопись и первые списки с нее до нас не дошли; старейшим списком книги Светония считается текст IX века, но всплыл он на поверхность лишь в XVI веке. Остальные списки датируются не ранее чем XI веком.

Фрагменты книги Светония "О знаменитых людях" также появились очень поздно: Поджо Браччолини в Германии, в 1425 г., открыл так называемую Герсфельдскую рукопись. Она не сохранилась (уцелели только несколько листов из текстов Тацита), но уцелели около 20 списков с нее, сделанных в Италии в XV веке. Она также датируется IX веком.

Датируется... Но кем, и когда, и на каких принципах? Датирование античных источников проводили в XIV - XVI веках на основе не дошедших до нас соображений. В последующие века новые находки датировались, естественно, "по образцу и подобию" прежних датирований - по сходству содержания и внешних признаков с теми материалами, датировка которых "уже хорошо известна".

Вот одна из загадочных находок. В 1497 г. была обнаружена книга "Об архитектуре" Витрувия. В астрономическом разделе книги с невероятной точностью указаны периоды гелиоцентрических (!) обращений планет. Получается, что архитектор Витрувий (живший, как определили средневековые хронисты, якобы в I-II вв. н.э.) знал эти числа лучше астронома Коперника; более того, в периоде обращения Сатурна он ошибся только на 0,00007 долю современного значения этого периода, для Марса ошибка всего 0,006, для Юпитера - 0,003.

Книга Витрувия во многом похожа на книги замечательного гуманиста XV века Альберти (1414-1472 гг.). Альберти знаменит как крупнейший а рхитектор; но и Витрувий, как следует из его труда, - архитектор. Альберти - автор известной архитектурной теории, удивительно близкой к аналогичной теории, изложенной в труде Витрувия. Альберти написал фундаментальный труд под названием "Десять книг об архитектуре", включавший в себя не только его теорию архитектуры, но и сведения по математике, оптике, механике; но и книга Витрувия тоже называется "Десять книг об архитектуре", и содержание ее аналогично. Сейчас считается, что Витрувий был для Альберти "образцом для подражания при составлении собственного трактата", и что труд Альберти целиком выдержан "в античных тонах". Специалисты давно составили таблицы, в которых параллельно друг другу (иногда совпадая дословно!) идут фрагменты труда Альберти и фрагменты труда Витрувия, и отметили, что книга Витрувия абсолютно естественно вписывается в атмосферу и идеологию XV века, - отсюда, дескать, и естественное желание Альберти подражать ему. Подавляющее большинство построек Альберти выполнено "в античном стиле"; он создает дворец "по образцу и подобию древнеримского амфитеатра". Итак, ведущий архитектор эпохи заполняет города Италии античными постройками, которые сейчас считаются "подражаниями древности", и пишет книги "в античном стиле".

Почему бы и нет?.. Но вот несколько настораживающих моментов. Первое. Книга Витрувия, обратите внимание, была найдена и обнародована лишь через четверть века после смерти Альберти, - и не в его архивах, надо заметить. Второе. Не подозрительно ли созвучие имен, с легкой анаграммой - типичным средневековым приемом для шифровки имен и фраз: Альберти - берт- вирт - Витрувий?.. Даже только два эти соображения должны бы насторожить любого достаточно осторожного исследователя: не исключено, что "труд Витрувия" - один из вариантов труда Альберти, по недоразумению (либо же - чьими-то стараниями) принятый за "античный". Легко представить атмосферу веселого ажиотажа, царившую в ученом мире того времени, когда "из ниоткуда" десятками возникали новые и новые шедевры античности, и понять спортивный азарт охотников за древними рукописями. Где спортивный азарт, - далеко ли и до неспортивных приемов?..

Но нет. Историки не спешат сомневаться. Они только уточняют средневековую датировку: "Витрувий жил во второй половине I века до н.э."

Были и другие загадочные раздвоения вроде "Альберти-Витрувия". Например: последним из знаменитых римских юристов был Эренний Модестин, умерший в 244 г.н.э. Юридическая наука впала в летаргический сон, и только 900 лет спустя вдруг пробуждается во всей своей красе: Ирнерий, основатель школы в Болонье, около 1088 г. н.э. стал читать "возродившееся" римское право, якобы "собрав" древние Юстиниановские кодексы. Умер Эренний - Ирнерий воскрес... Любопытно было бы (жаль, нет такой возможности) побеседовать с современниками Альберти и порасспросить их: действительно ли его постройки воспринимались тогда как "подражание античности", или это - заблуждение более поздних историков, отнесших рсцвет "античной архитектуры" во времена, на тысячу с лишним лет более ранние? Можно поставить вопрос и более широко (что мы и делаем в следующей главе): действительно ли культурная и общественная жизнь Италии времен Ренессанса и несколько ранее была такой, какой изображают ее нынешние историки? Дело в том, что они (что очень знаменательно!) активно оспаривают даже многие свидетельства очевидцев тогдашней жизни, обвиняя их в ошибках и заблуждениях. Обратим внимание, что все эти обвинения возникают тогда и только тогда, когда написанное очевидцами противоречит современной хронологической версии.

---------------------

В качестве приложения к этой главе, чтобы читатель смог ярче представить себе атмосферу XV века, можно подробнее рассказать о Браччолини, взяв за основу книги Гошара и Росса, а также 4-й том из Собрания сочинений А.Амфитеатрова (СПб, 1911), цитаты из которого для удобства чтения приводим без кавычек.

Поджо Браччолини - один из самых ярких писателей Возрождения, автор первоклассных исторических и моралистических книг, автор археологического руководства к изучению памятников Рима и известной "Истории Флоренции", написанной в духе летописи Тацита. Этот блистательный подражатель был в полном смысле слова властителем дум своего века. Критика ставила его на один уровень с величайшими авторами Возрождения... Первую половину итальянского XV века многие находили возможным определять "веком Поджо". Флоренция воздвигла ему заживо статую, изваянную резцом Донателло. Широкий образ жизни стоил Поджо Браччолини дорого и заставлял его вечно нуждаться в деньгах. Источником добавочных доходов явились для него розыски, приготовление и редактирование списков античных авторов. В XV веке это была очень доходная статья. При содействии флорентийского ученого, книгоиздателя Никколо Никколи (1363-1437) он устроил нечто вроде постоянной студии по обработке античной литературы и привлек к делу целый ряд сотрудников и контрагентов, очень образованных, но сплошь - с темными пятнами на репутациях. Первые свои находки Поджо Браччолини и Бартоломео ди Монтепульчано сделали в эпоху Констанцского собора. В забытой, сырой башне Сен-Галленского монастыря, "в которой заключенный трех дней не выжил бы", им посчастливилось найти кучу древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба и др. Открытие это сделало не только сенсацию, но и прямо-таки литературную эпоху. Позже Браччолини нашел фрагменты текстов Петрония и "Буколики" Кальпурния, так и не разъяснив обстоятельства этих находок.

Кроме оригиналов, Браччолини торговал и копиями, которые сбывал за огромные деньги. Например, продав Альфонсу Арагонскому копию Т.Ливия, Поджо на вырученные деньги купил виллу во Флоренции. С герцога д'Эсте он взял сто дукатов (1200 франков) за письма св. Иеронима, - и то с великим неудовольствием. Клиентами Поджо были Медичи, Сфорца, д'Эсте, аристократические фамилии Англии, Бургундский герцогский дом, кардиналы Орсини, Колонна, богачи, как Бартоломео ди Бардис, университеты, которые в ту пору либо начинали обзаводиться библиотеками, либо усиленно расширяли свои старые книгохранилища.

Основные списки книг Тацита (так называемые 1-й и 2-й Медицейские списки) хранятся во Флоренции, в книгохранилище, среди директоров-устроителей которого был Поджо. Эти списки, согласно традиционной хронологии, - прототипы всех других древних списков Тацита. Первое печатное издание было сделано в 1470 г. со 2-го Медицейского списка (либо же с его копии, якобы хранившейся в Венеции, в библиотеке св.Марка, но исчезнувшей). Два Медицейских списка дают полный свод всего, что дошло до нас от исторических произведений Тацита.

В рамках традиционной хронологии имя Тацита, как считается сегодня, исчезло на многие века вплоть до эпохи Возрождения. Гошар и Росс дают обзор всех упоминаний о Таците ранее того, как Поджо нашел его книги, и оказывается: все эти упоминания (весьма немногочисленные) носят общий характер и, вполне возможно, к автору "Истории" вообще не имеют отношения.

В ноябре 1425 года Поджо из Рима уведомил Никколи во Флоренции, что "некий монах" предлагает ему партию древних рукописей, в числе их "несколько произведений Тацита, нам неизвестных". Никколи немедленно соглашается на сделку, но покупка почему-то затягивается на много месяцев. Поджо тянет дело под разными предлогами. На запрос Никколи Поджо дал довольно запутанный ответ, из которого ясно только одно, что в эту пору книги Тацита у него еще не было. С монахом Поджо что-то немилосердно врет и путает: монах - его друг, но, будучи в Риме, почему-то не побывал у Поджо... книги в Герсфельде, а получить их надо в Нюрнберге... и т.д. Раздраженный Никколи вытребовал себе "обнаруженный" Поджо каталог книг, и обнаружилось, что в каталоге никакого Тацита не оказалось. В такой странной волоките недоразумений, имеющих вид искусственности, проходят и 1427 и 1428 годы. Наконец, в 1428 году, Поджо извещает Никколи, что таинственный монах опять прибыл в Рим, но - без книги! Растянувшись чуть ли не на пять лет, открытие Поджо огласилось раньше, чем было совершено, и вокруг него роились странные слухи. Это очень волновало Никколи, но Поджо отвечал: "Я знаю все песни, которые поются на этот счет... так вот же, когда прибудет Корнелий Тацит, я нарочно возьму да припрячу его хорошенько от посторонних". Казалось бы, - справедливо замечает Гошар, - самою естественною защитою рукописи от дурных слухов было бы показать ее всему ученому свету, объяснив все пути, средства и секреты ее происхождения. Поджо, наоборот, опять обещает хитрить.

Гошар и Росс обнаружили, что Поджо в много позднейшем издании писем своих к Никколи, упустив из виду даты переписки своей о Таците 1425-1429 гг., с каким-то задним намерением фальсифицировал даты 28 декабря 1427 г. и 5 июня 1428 г. в двух вновь оглашенных письмах, - в которых он просит Никколи выслать ему (?!) другой экземпляр Тацита, находящийся будто бы уже у Никколи. Сопоставляя даты переписки и тексты писем, Гошар утверждает, что этот таинственный "второй экземпляр" есть не что иное, как 1-й Медицейский список (обнаруженный якобы только много лет спустя!). Гошар считает, что "даты писем подложны, сочинены post factum появления в свет Тацита от имени Никколи затем, чтобы утвердить репутацию первого списка (2-го Мецидейского)... и подготовить дорогу второму списку".

Изучая историю происхождения Первого Мецидейского списка (обнаруженного вторым), нельзя не отметить, что повторяется легенда, окружавшая 80 лет тому назад список Никколо Никколи. Опять на сцене северный монастырь, опять какие-то таинственные, неназываемые монахи.

Какой-то немеций инок приносит папе Льву X начальные пять глав "Анналов". Папа в восторге, назначает будто бы инока издателем сочинения. Инок отказывается, говоря, что он малограмотен.

Посредником торга легенда называет Арчимбольди. Однако Арчимбольди ни словом не обмолвился об этом обстоятельстве, хотя Лев X - якобы через его руки - заплатил за рукопись 500 цехинов (6000 франков), - целое состояние.

Гошар считает, что эти вечные таинственные монахи, без имени, места происхождения и жительства, - продолжатели фальсификационной системы, пущенной в ход Поджо Браччолини. Их никто никогда не видит и не знает, но сегодня один из них приносит из Швеции или Дании потерянную декаду Тита Ливия, завтра другой из Корвеи или Фульды - Тацита, и т.д., - всегда почему-то с далекого, трудно достижимого севера и всегда как раз с тем товаром, которого хочется и которого недостает книжному рынку века.

Изучение переписки друзей Поджо не проясняет ничего. Авторы писем либо вообще умалчивают о находке, либо приводят взаимоисключающие версии. Гошар предполагает, по единству темнот и легенд, окружающих обе части Тацитова кодекса, что они обе - одного и того же происхождения: что они вышли из римской мастерской флорентийца Поджо Браччолини.

Гошар и Росс приводят данные, показывающие исключительную способность Поджо к перевоплощению (по его собственным книгам): он пишет не иначе как по-латыни, и как пишет! По гибкости подражания - это Проспер Мериме XV века. Когда читателю угодно, Поджо - Сенека, Петроний, Тит Ливий; как хамелеон духа, он пишет под кого угодно. Анализ текста Тацита показывает серьезные расхождения воззрений автора на историю и географию древнеримского государства по сравнению с принятой сегодня традиционной версией. Гошар, перечислив множество "ошибок", которые, по его мнению, не мог сделать римлянин первого века, отмечает те из них, которые отличают в авторе человека с мировоззрением и традициями XV века.

Гошар и Росс обнаружили довольно явные следы, говорящие, по их мнению, о подлоге. В Лондоне Поджо жил, очень обманутый в расчетах на щедрость Бофора. В 1422 году Пьеро Ламбертески предлагает ему проект какой-то исторической работы, которая должна быть выполнена по греческим источникам и в строгом секрете, в трехгодичный срок, во время которого Поджо будет обеспечен гонораром в 500 золотых дукатов.

"Пусть он даст мне шестьсот и - по рукам! - пишет Поджо, поручая Никколи сладить это дельце. - Занятие, им предлагаемое, очень мне нравится, и я надеюсь, что произведу штучку, достойную, чтобы ее читали". Месяцем позже он пишет: "Коли я увижу, что обещания Пьеро перейдут от слов к делу, то - не только к Сарматам, к скифам я рад буду забраться ради работы этой... Держи в секрете проекты, которые я тебе сообщаю. Если я поеду в Венгрию, это должно остаться тайною для всех, кроме нескольких друзей". В июне: "Будь уверен, что если мне дадут время, я сочиню вещь, которою ты будешь доволен. Когда я сравниваю себя с древними, я опять верю в себя. Если взяться хорошенько, то я ни перед кем не ударю в грязь лицом". Где он был затем, неизвестно. По Корниани, в самом деле, зачем-то жил в Венгрии.

По Тоннели, приехал прямо во Флоренцию. Состоялась ли его загадочная сделка с Ламбертески, мы тоже не знаем... Но если даже и нет, - остается впечатление, что Ламбертески предлагал Поджо выполнить какой-то тайный исторический труд. Тайна предполагалась настолько строгою, что Поджо должен был работать в Венгрии, меж тем как его предполагали бы все еще в Англии. Для работы этой он должен был изучать греческих авторов... В этой работе ему предстояло состязаться с античными историками. И, наконец, весь секрет, которого от него требовали, а он принимал, показывает, что дельце-то предполагаемое было, хотя и литературное, и ученое, но - не из красивых. Заметим, предложение Ламбертески было не случайным: Поджо уже был один раз пойман на изготовлении фальсификата. Несколькими годами ранее он выпустил в свет у Никколи "Комментарии Кв. Аскония Педиана". Оригинала никто никогда не видал, а все копии Никколи переписывал тоже с копии, присланной ему Поджо из Констанца. Успех был громадный, хотя ученый мир быстро разобрал, что дело тут неладно. Поджо, кажется, мало и заботился о том, чтобы скрывать свой подлог. Успех подложного Аскония Педиана вызвал целую серию других подлогов от имени того же фантастического автора, но все они были слишком грубы и немедленно разоблачались. Поджо оказался лишь искуснее других.

Прежде чем начать свою аферу с Тацитом, он пробует запродать Козьме Медичи и Леонелло д'Эсте какой-то великолепный экземпляр Тита Ливия - и опять в таинственной обстановке: на сцене дальний монастырь на островке Северного моря, шведские монахи и пр. Тут дело вряд ли шло о подлоге сочинения, но очень могло идти - о подлоге экземпляра. Известно, что Поджо владел ломбардийским почерком в совершенстве, а именно такой рукописью он и соблазнял принцев. Но тут у него дело сорвалось, и затем драгоценный экземпляр исчезает куда-то без вести... Замечательно, что в этот период жизни своей Поджо, столь вообще плодовитый, не пишет почти ничего своего. Зато он бесконечно много учится, - и систематически, односторонне, видимо, дрессируя себя на какую-то ответственную работу по римской истории имперского периода. Никколи едва успевает посылать ему то Аммиана Марцеллина, то Плутарха, то Географию Птолемея и т.д.

Гошар считает, что начинал свой подлог Поджо один, но был вскоре вынужден посвятить в это дело и Никколи. Сначала они, вероятно, пустили в обращение так называемый 2-й Мецидейский список, а 1-й придержали в целях "содрать две шкуры с одного вола", однако вскоре "рынок был испорчен" появлением значительного числа разоблаченных подлогов. Поджо не решился рисковать второй раз. Этот 1-й список был, вероятно, пущен в обращение его сыном - Джованни Франческо, после того, как он промотал все состояние отца.

Кроме указанных произведений, фирма Поджо - Никколи пустила в обращение тексты следующих классических авторов: полного Квинтилиана, некоторые трактаты Цицерона, семь его речей, Лукреция, Петрония, Плавта, Тертуллиана, некоторые тексты Марцеллина, Кальпурния Секула и др. После находки Тацита рынок всколыхнулся: в 1455 году Энох д'Асколи нашел в каком-то датском монастыре (и снова монастырь, и снова на севере) Тацитовы "Диалог об ораторах", "Жизнеописание Агриколы" и "Германию", язык которых и характер, как известно, значительно разнятся от "Истории" и "Анналов". Появились на рынке "Facetiae", приписываемые Тациту, и подлог был не скоро разоблачен.

Мы привели этот пример отнюдь не для того, чтобы уверить читателя, будто античные документы являются фальсификатами. Автор настоящей книги не разделяет гипотезы Н.А.Морозова, согласно которой большинство произведений античности являются подлогами. Наша позиция существенно иная: как показали результаты наших исследований, практически все дошедшие до нас древние документы являются подлинниками, написанными отнюдь не для того, чтобы сбивать с толку будущих хронологов. Практически все описанные в древних документах события происходили в действительности. Другой вопрос: где и когда? Причем этот вопрос справедливее всего адресовать не авторам древних источников, а хронологам, ухитрившимся вконец запутаться при датировке этих документов - настолько, что Гошар и Росс совершенно не случайно обнаружили "анахронизмы" (точнее же, расхождения с устоявшейся хронологией) у Тацита, столь вопиющие, что они, как ученые, сочли своим долгом вслух возмутиться. Но ошиблись адресатом. Они обвинили в подлоге энергичного Поджо, а следовало бы - не менее энергичных И.Скалигера и его учеников.